Sasori | Сасори

---

Принадлежность: Akatsuki

Ранг: Нукенин

Связь: Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост

Скрипучие половицы, местами пропускающие слабый, мерцающий свет первого этажа, являются крайне раздражающим фактором, по величине своей находящимся где-то на одном уровне с Дейдарой, когда тот впадал в состояние, близкое к истерическому. Сасори отмечает этот факт почти рационально-правильным, не лишенным закономерности, а, значит, вписанным в их уже устоявшуюся систему. Звуки леса, усиленные открытыми нараспашку ставнями, сегодня во многом были на руку, заменяя привычную тишину на особый набор шумов, почти ласкающий слух — вечный дождь в Амэ такому не способствовал и вряд ли будет. Сасори не требовалась особая атмосфера для того, чтобы быстротечно выполнить задуманное; пяти слабо освещённых квадратных метров для этого было достаточно.

Его лицо вызывает у девушки приступ неконтролируемого смеха, который она прячет в рукав белой, сильно потрёпанной юкаты, восклицая, что с детьми ей ещё спать не доводилось. Звук этот в следующее мгновение превращается в низкий и гортанный, резко стихающий по своей амплитуде — Сасори бережно придерживает лицо, не допуская конвульсий — а затем хрипло стекает по губам черным, пачкая светлое одеяние. В ней, всё-таки, нет ничего особенного, такого, за что можно было зацепиться взглядом — увековечить, и это вызывает лишь имитацию разочарованного вздоха и желание поскорее закончить. Даже самая тривиальная красота при таких условиях покидает своих носителей несказанно быстро.

От неё пахнет ладаном и толпой — смешение противоположных по своей структуре запахов, которое Сасори всё ещё способен уловить. Он льёт на слегка охладевшее тело и собственные руки этанол, смазывая кровавые следы, ведущие вглубь к аорте, и запечатывая их, касается некрасиво испачканных губ — на них, как и на деревянных половицах, уже слегка успела запечься кровь. Сасори не любит повреждать сердце первым из-за возможного последующего нарушения функционала и связи с потоками чакры, но ему по-человечески не терпится вернуться к полевой мастерской. Кажется, в первый раз.

На весу девушка ощущается настолько тщедушной, что кажется, будто юката — это добрая половина всего веса. Быть может, её возраст на момент смерти был равнозначен возрасту Дейдары; этого Сасори точно знать не мог, но уверенность, что она была моложе, почему-то, не покидала его. Конечно, данные мысли возникали лишь под воздействием прагматизма: тела, находившиеся лишь на определённой стадии своего развития, нередко имели нестабильный шанс оказаться в некоторых своих частях абсолютно бесполезными. Разобраться с этим можно было и на изначальном месте, но тринадцать минут идеально точно подходили к концу.

Сасори укладывает девушку, точнее, то, что осталось от неё, на небольшой стол в середине комнаты и отмечает, как удивительно точно хрупкая конституция её тела вписывается на узкой деревянной поверхности. Мимоходом отвлекает свесившаяся с особым звуком вниз со стола белая нога, которую он сразу же, нарочито любовно, поправляет так, как удобно ему.

Не отрывая взгляда от лодыжки девушки, на которой изображена какая-то незамысловатая татуировка, Сасори чувствует концентрированное разочарование. Метки на теле, сделанные не с позиции числового клейма, проблематичны и, во многом, бесполезны. Сасори находил подобное искусство грубым и пошлым, затрудняющим обезличивание исходного материала. Части юкаты встречаются с полом, когда остро заточенный скальпель рассекает бесполезный элемент — одежду — всего в пару касаний; лунного света вполне достаточно, чтобы видеть, как ниспадает ткань с синеющих плеч.

Сасори не чувствует сожаления, когда понимает, что тело, лежащее перед ним — не больше, чем банальная имитация красоты — перестаёт нравиться стремительно быстро. В этом ценители искусства, в общей массе своей, были схожи: иногда вдохновение улетучивалось так быстро, что от него не оставалось даже намёка на то, чтобы завершить начатое до конца.

Если бы Сасори делал марионеток из всех, кого когда-либо убивал, то, наверное, ими можно было бы заселить целый город.

Если бы Сасори по-настоящему любил кого-то из них, то этого бы сполна хватило на новую семью.