Nara Shikamaru | Нара Шикамару

---

Принадлежность: Конохагакуре но Сато

Ранг: Чунин

Связь: Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост

[indent]«Вера в своего товарища - это ключ к успеху».
[indent]Шикамару стискивает зубы и закрывает глаза, вслушиваясь в звон инструментов, доносившийся за дверью операционной.
[indent]«Если ты веришь в своего товарища, то миссия наверняка завершится успешно. Я верил. Они доверяли. Но…».
[indent]Мысль оборвалась. Его лучший друг, с которым он пережил уже немало хорошего и плохого, несчастный Чоуджи, лежал сейчас на операционном столе; над ним склонилось несколько врачей - даже сама Пятая - только чтобы спасти. В другой операционной комнате находился Неджи: жизни Хьюга угрожала опасность, поэтому его пытались привести в чувства лучшие медики Конохи, включая помощницу Хокаге. А Киба и Акамару? Оба они не могли пошевелить конечностями. Теперь ниндзя и его собака, наверное, еще не скоро смогут уловить запах ветра, размять ноги и лапы в свежей траве, а уж о новом задании и говорить нечего.
[indent]Шикамару судорожно вздыхает.
[indent]«Наруто... Есть риск, что ты не станешь Хокаге из-за меня. Новостей о тебе до сих пор нет».
[indent]Юноша открывает глаза и смотрит на руки. Его товарищи даже встать с постели не могут, а он, живой и практически здоровый, сидит здесь и все, чем он отделался - это сломанный палец и потрепанные нервы.
[indent]«Такой командир как я должен быть на их месте. Каждая рана моего друга - это моя ошибка. А ошибок, как оказалось, больше, чем я мог себе представить. Я не то, что не гожусь на роль чунина - я на роль товарища и ниндзя не гожусь».
Шикамару вслушивается в разговоры, доносящиеся из-за дверей. Он пытается понять, насколько серьезно ранен его друг; сколько времени уже он тут сидит? Полчаса, час, два или три? Почему же до сих пор к нему не вышли и не сообщили о состоянии несчастного Чоуджи? Почему нет вестей о Неджи? Почему даже про Кибу ему толком не сказали ни слова? Нара машинально перебирает пальцы сомкнутых вместе ладоней: он чувствует нарастающую тревогу в груди, которую никаким образом не может унять.
[indent]«Какой же я слабак», - заключает он, но не успевает довести мысль до конца, потому что слышит знакомый женский голос, - «совсем забыл», - Шикамару поднимает голову и мрачно смотрит на Темари.
[indent]Она говорит напрямую и по делу, что заставляет Нара вновь вспомнить о том, о чем он думал несколько минут назад.
[indent]- Настоящее сражение - это не тренировки. Я знал, что задание может быть опасно и знал какова цена жизни шиноби. Но когда ты становишься лидером, то начинаешь понимать насколько это сложно. Мне это не по зубам.
[indent]- Кишка тонка? - вызывающе спрашивает куноичи. Ее слово режет Шикамару по новым и открытым ранам: это видно по его уставшему лицу, по его печальному взгляду. Он сжимает кулак.
[indent]- Меня назначили лидером отряда, но всю ответственность я переложил на других. Я недостаточно силен. Это я во всем виноват.
[indent]- Боишься боли? - продолжает наседать Темари. На что она надеялась? Что сможет вывести его, заставить всю боль, весь гнев выйти наружу? Или она хочет застать его врасплох, надавить на слабое место, чтобы выпустить весь скопившийся гной? В любом случае, ей не удается сделать ни то, ни другое: Шикамару поднимается со своего места и поворачивается к ней спиной.
[indent]«Да, я боюсь боли», - думает он, - «а кто не боится ее?».
Его вопрос так и остается висеть в мыслях. Он боится, что один из его товарищей умрет - это больно. Он боится, что снова сможет подставить их, как подставил в этот раз - это тоже больно. Зачем тогда ему быть шиноби, которые с самого начала не должны чувствовать страха и уж тем более не давать волю эмоциям?
[indent]«А я трус номер один».
[indent]Снова мрачный взгляд Шикамару падает на отца, ожидавшего вердикта медиков недалеко от операционной. Нара просит сына остановиться, и сын, безусловно, повинуется, но не смотрит в сторону старшего шиноби: во всяком случае, он не повернется, пока Шикаку не заговорит с ним.
[indent]«Я просто хотел уйти…», - думает юноша, но с горькой иронией продолжает диалог сам с собой, - «или, скорее, спрятаться… да?».