Uzuki Yugao | Узуки Югао
   

---

Принадлежность: Коноха

Ранг: Джонин, АНБУ.

Связь: Есть у АМС.

Пробный пост

Кладбище. Прекрасное во всех смыслах место, а главное — тихое и безлюдное.
Воспоминания минувших лет то и дело сами собой всплывали на поверхность сознания именно сейчас, когда Югао переживает отнюдь не радужный период своей и без того непростой жизни. Быть может, мыслями о чём-то хорошем и светлом, девушка неосознанно пытается себя успокоить, дабы оттенить плохое? Или само место это является сильным источником хранения воспоминаний о былом? Вполне вероятно, что так и есть. Ведь в этой земле теперь покоится её возлюбленный.
Она стоит под леденящими каплями дождя, которые бьют её по плечам, спине и голове. Но Узуки совершенно не чувствует холода. И плевать, что одежда вымокла до ниточки, плевать, что и без того светлая кожа стала ещё бледнее, как и плевать на возможную простуду с температурой. Югао решила посетить место захоронения Хаяте с целью закалить себя, но отнюдь не в физическом плане. Девушка начинает на полном серьезе думать о том, что привязанности, какие-то чувства и эмоции лишь мешают, застилают глаза непроницаемой поволокой, а после — бесцеремонно смыкаются на шее удушающей леской, что причиняет неимоверную боль. Это мешает жить. И она в отчаянии пытается приглушить в себе чувства. Зачем? Когда ничего не ощущаешь — жить проще. Когда в тебе нет сострадания — убивать легче. Чувства делают нас уязвимыми. И их природа не так уж и важна. Узуки не хотела быть уязвимой. Не снова. Не теперь. Она больше этого не хочет. Ведь если не задуматься об этом сейчас, то в конечном итоге всё сведётся к тому, что она попросту растратит себя, потеряет, выгорит, осыпаясь на землю незримыми осколками, а её кости переломанными ветками хрустнут под чьими-то ногами. И по этой причине Югао больше не хочет любить. Ведь это чувство отнюдь не светлое, как считают инфантильные глупцы, оно — разрывающее и приносящее страдания, до боли едкое и пробирающее до дрожи. Любовь — это слабость, а от слабостей нужно избавляться.

Незримая дыра образовалась в её грудной клетке, а в голове то и дело хаотично витают осколки мыслей. Дрожь зарождается в сердце и расползается кровавыми нитями. Югао рвёт изнутри. И она добровольно стала под холодны капли беспощадного дождя, думая, что скопившиеся негатив с горечью смоются под жёстким напором и от этого станет только легче. Но представительница АНБУ глубоко заблуждалась. Ей не стало легче. Целиком и полностью она отдалась на милость этому холодному и притягательному чувству, позволив себе упасть на самое дно агонизирующего мира где-то внутри него самого. И девушка незримо провалилась туда — в ту самую бездну, в которой есть возможность уйти и закрыться плотной завесой от всех и вся, а заодно и отбросить все те чувства, которые снедают изнутри, подобно болезни в обострённой форме. Потому что чувства — это зло.

Буквально незадолго до своей гибели, Гекко успел сделать своей возлюбленной предложение руки и сердца, на которое она ответила согласием. Жаль только, что пожениться они не успели. Судьба навсегда разлучила два любящих сердца, одно из которых теперь бесконечно обливается кровью. Её раны пока слишком свежи и открыты. Похороны состоялись только три дня назад, а посему Югао горе ещё не отпустило. И кто знает, сколько бы ещё Узуки просидела на коленях возле могильной плиты Хаяте, если бы не... Какаши? Мужчина появился так внезапно и нежданно, но вместе с тем очень вовремя. Несмотря на по-прежнему нестабильное эмоциональное состояние. Ладонь Хатаке легла на её плечо, что невольно заставило девушку вздрогнуть. И, наверное, именно по этому холод от капель стал чувствоваться физически слишком остро — настолько, что Югао невольно задрожала. Она прозябла до ниточки, до костей, до глубины души. Но в полной мере ощутила это лишь сейчас, потому что прикосновение чужих пальцев к собственному плечу показались Югао чем-то неправильным и странным. Теплые. Другие. Она непроизвольно вздёргивает плечами, медленно поворачивает голову, смотрит на своего бывшего наставника холодно и неодобрительно, — она не позволяла к себе прикасаться.

Она ощущала себя беспомощной и слабой. И чувство это являлось самым отвратительным из всего существующего многообразия таковых. Нет, вовсе не потому, что оно разъедает изнутри, испепеляя душу, а потому, что слишком любит просачиваться наружу, подобно крови из раны на теле. И когда оно показывается, то подчас скрыть его практически невозможно ни под одной маской — любой лёд треснет и разлетится вдребезги под беспощадным натиском столь гнетущего чувства, как слабость. Не выдержал и Узуки — высококвалифицированная куноичи, с малых лет очутившаяся в ратных рядах АНБУ и повидавшая на своём пути всякое.
— Зачем вы здесь? — огрызнулась она, неожиданно для самой себя.
— Я хочу побыть... — но едва девушка окончила фразу, как тут же чихнула. Очевидно, прогулка под холодными струями ливня не пошла на пользу её физическому состоянию.